Дню Влюблённых посвящается

Где-то залаяла собака… Тут же, из чувства солидарности, зазвонил будильник. Она приоткрыла один глаз и с надеждой подумала, что звон будильника ей показался. Минуты две было тихо. Она успокоилась, повернулась на другой бок и, укутавшись в мягкое одеяло, стала дальше досматривать свой сон.

Снова залаяла собака… и тут же[cut] зазвонил второй будильник, но только теперь раздался противный электронный писк.

«Нет счастья в жизни, — подумала Она, — ну еще 5 минуточек, только полежу и тут же встану». За окном раздался радостный лай собаки… «Нет, но это просто кошмар какой-то, — ворчала про себя Она, — Захочешь спокойно полежать, — не дают. Ну, кому охота в такую рань вставать и гулять с собакой — не понимаю. А может собака бездомная? Ну не лаяла хотя бы…»

Однако делать было нечего. Еще понежившись минутку, Она встала с кровати и нехотя побрела в ванную.
— Ну и физиономия! — с отвращением сказала Она, увидев себя в зеркале. — Неужели все по утрам такие же помятые?
Она открыла воду, но из крана сначала плюхнулся кусок слизи грязно-оранжевого цвета, а потом раковину залил поток ржавой воды. С тоской, посмотрев на происходящее, Она стала ждать, когда это безобразие закончится, и пойдет горячая вода.
— Да… А прическа — отдохни, моя расческа… — от нечего делать Она продолжала рассматривать себя в зеркале.

Наконец, пошла нормальная вода. Умывшись, все также через силу Она прошлепала на кухню, включила чайник и посмотрела за окно. Рассвело окончательно, и яркое, почти весеннее солнце высветило знакомый до боли двор. Снег уже начал таять, и кое-где виднелись кучки мусора, заботливо закопанные несознательными гражданами в сугробы. На дорожках стояла грязь вперемешку с талым снегом. Все это придавало и без того заброшенному двору еще более унылый вид.

Раздался щелчок, — чайник вскипел. Надо было позавтракать, но желание отпало окончательно. И все-таки чашка кофе утром — это святое. Она насыпала растворимый кофе в свою любимую чашку, залила кипятком и снова подошла к окну. На помойке копалась бодренькая бабулька, тщательно выкладывая вокруг себя все содержимое контейнера.
Наверное, искала бутылки, а может еще что-то. В это время с другого конца двора, словно спринтер на соревнованиях, неслась другая. При этом громко кричала и размахивала всем содержимым своих рук, тем самым, выражая недовольство вторжением «врага» на свою территорию.
«Неужели и я когда-нибудь вот так буду доживать свои дни? — печально размышляла Она, потягивая ароматный кофе. — Ради чего тогда жить, и есть ли смысл во всех наших движениях? И в чем он?» Она продолжала смотреть на уже опустевший двор и думала о чем-то далеком и никому непонятном.

Вдруг зазвонил телефон. От неожиданности Она поперхнулась, закашлялась, по рукам полился горячий кофе, чашка выскользнула из рук. Она попыталась поймать ее на лету, но в результате этого расплескала остатки кофе на себя. Однако главное — чашка была спасена. А телефон продолжал звонить.
— Ну, кому надо звонить так рано, с ума что ли все сошли! — с отчаянием в голосе выпалила она, нервно хватая телефонную трубку.
— Да, это я… Уже встала… Ничего, просто настроение с утра дурацкое… Хорошо, я приеду пораньше… Пока.

Она посмотрела в зеркало. На светлом топе ярко выделялись пятна только что пролитого кофе. «Надо быстро переодеться, мне еще не хватало на работу опоздать», — решила Она и понеслась в комнату. Она резко распахнула дверцу шифанера и тут же пожалела об этом. Как снег на голову с верхней полки на нее посыпались кое-как запиханные вещи.
Обреченно наблюдая за происходящим и не пытаясь хоть что-то поймать, Она просто разглядывала все падающее, надеясь увидеть то, что нужно. Но среди «паданцев» топа не оказалось.

«Значит, ниже — больше ему быть негде», — подумала Она и посмотрела на среднюю полку, где господствовал все тот же бардак. Времени на наведение порядка не было, и Она решила просто вывалить все сразу в одну кучу.

«Приду с работы — разберу», — пообещала Она себе и, обхватив руками все, что лежало на полке, потянула на себя.

Груда разнообразного шмотья ухнула на пол. Она сразу заметила синий топ, схватила его, быстренько надела. Собрав в охапку вещи, Она перенесла их в кресло, помня о своем обещании вечером все разобрать. Уже закрывая дверцу, Она вдруг заметила, что под шифанером лежит что-то красное. Это были мягкие игрушки — два сердечка с ручками, ножками и веселыми мордашками, связанные между собой. На мгновенье Она растерялась, недоумевая, откуда они могли взяться среди вещей. Но через секунду щемящее чувство тоски напомнило ей обо всем. В голове, словно кадры из фильма, замелькали давно забытые картины из прошлого…

Осень… Листья под ногами… Они идут вместе по ночной Москве, в целом мире им больше никто не нужен… Вот уже первый снег… Теперь они встречаются реже… Новый год… Он подарил ей два сердечка, связанных между собой… Она тогда навязала еще один узелок — знак того, что они неразлучны… Холод… Холод не только на улице, холод в его глазах… Измена… Ложь… Боль… Разбитые надежды… День Святого Валентина… Она так ждала этот день, заранее приготовила подарок для него… А он… Он уехал в тот вечер с друзьями в клуб… Без нее… Холод за окном, холод на душе, холод в глазах… А Она так ждала этот день — День всех влюбленных… 14 февраля…

«Стоп! — сказала Она себе. — Ну конечно, сегодня же 14 февраля. Как я сразу не догадалась. Вот в чем дело! Да, 14 февраля — не мой день. Если бы не эти игрушки…»

Теперь, глядя на улыбающиеся сердечки, Она окончательно вспомнила, что 14 февраля увидев, как ее бывший уезжал с друзьями и даже не взглянул на нее, Она прибежала домой вся в слезах. Из окна полетел приготовленный для него подарок. Туда же Она хотела отправить и эти игрушки, но почему-то не смогла и закинула их подальше в шифанер. Как говорится, с глаз долой — из сердца вон.

А сейчас, ровно через 2 года, они снова в ее руках. Снова 14 февраля — День всех влюбленных. И снова Она одна.

«Все, хватит себя жалеть, что было, — то прошло», — уговаривала Она себя, одеваясь в прихожей.

«Быстрей бы только сегодняшний день прошел. И так за одно утро — то собака, то кофе, то телефон, то вещи на голову сыплются, еще и эти игрушки — добили окончательно», — продолжала Она ворчать про себя, выходя на улицу.

Доехать до работы спокойно ей не удалось. По дороге ее раздражало буквально все — от турникетов в метро до рядом находящихся «сограждан». Раздражала погода своей непостоянностью. То выглядывало солнце, то дул пронизывающий холодный ветер. Под ногами — грязь со снегом, мокро и скользко. Все это снова наводило на нее привычную грусть, невеселые воспоминания. И все время Она возвращалась к мысли, что сегодня День всех влюбленных, — а она одна.

На работе Она сделала слабую попытку отвлечься от тягостных дум. Иногда ей это удавалось, если она целиком уходила в любимое дело. Но только не сегодня. Впрочем, ее это даже не удивило. Она все время помнила, что сегодня 14 февраля — «не ее день», поэтому ничего хорошего не ждала.

Домой Она возвращалась в приподнятом настроении. Она радовалась, что скоро этот день закончится. Сегодня Она ляжет пораньше, хорошенько выспится, а завтра все встанет на свои места и пойдет своим чередом. Все бы ничего, но как назло то и дело Она встречала счастливые пары, отмечавшие сегодня свой праздник. Цветы, огромные шары в виде алых сердец, смех и радость в глазах этих людей — все это вызывало в ней смятение. С одной стороны, ее это раздражало, но в то же время Она завидовала им. Ей тоже хотелось получить в этот день какую-нибудь «валентинку», а главное — не быть одной. От этих мыслей ей снова становилось грустно, но она тут же гнала их прочь.

И все равно, как она ни старалась, настроение снова скатилось в болото уныния и тоски. Она во всем винила влюбленных, постоянно встречающихся ей сегодня, их цветы и особенно «сердечки». Придя домой, первое, на что наткнулся ее взгляд в прихожей — были снова «сердечки». Они по-прежнему, как и утром, как и два года назад, улыбались всем вокруг и были неразлучны.

«Все, хватит с меня этого», — Она схватила игрушки, не раздеваясь, решительно прошла в комнату, открыла окно.
— Ну, вот и все, вместе с вами я наконец-то избавлюсь от своего прошлого. А с завтрашнего дня для меня начнется новая жизнь, и места для моих прошлых бед и всего, что с ними связано, не будет. Так что, летите, голуби, летите… — и Она, вложив все свои силы, запустила «сердечками» в холодную пустоту за окном.

Внизу залаяла собака…

«Не одно, так другое, — раздраженно проговорила Она, — кирпичом что ли следом запустить, чтобы собачий лай больше не слышать, особенно по утрам».

Она выглянула в окно, пытаясь разглядеть в темноте, что за зверь не дает ей последнее время спокойно жить. Снизу на нее внимательно смотрел молодой человек, а рядом с ним, задрав морду кверху, сидел огромный лохматый пес. Она отпрянула от окна, испугавшись сразу обоих. Во-первых, она думала, что собака бездомная и не таких устрашающих размеров. Хотя ей это ничем не угрожало, все-таки боязнь больших собак преследовала ее с детства. Во-вторых, она никак не ждала, что ее решительное избавление от «символов прошлого» будет кем-то замечено, да еще и молодым человеком вдобавок.
Она постаралась взять себя в руки, но страх мешал просто подойти к окну. Мысль о том, что ее увидели, не давала ей покоя. Какое-то время Она стояла посреди темной комнаты и не могла сдвинуться с места, ей казалось, что тот пес и молодой человек все еще наблюдали за ней. В конце концов, решила Она, кому какое дело, что она делает.
Она прошла к окну, закрыла его и направилась в коридор.

В дверь позвонили. Она сразу же почувствовала что-то неладное. Гостей она не ждала, друзей среди соседей у нее не было. На цыпочках Она подкралась к глазку, посмотрела и застыла на месте. По ту сторону двери стоял тот самый молодой человек из двора, а на две ступеньки вверх сидел лохматый огромный пес, занявший собой весь проход лестницы. Она не знала, что ей делать. С одной стороны, можно было и не открывать, — она его не знает, так что вполне естественно не открывать дверь незнакомцам. А с другой стороны, Она поняла, что ее просчитали. И что пришли именно к ней, скорее всего, выговорить за то, что она выбрасывает все, что ни попадя из окна, а двор и так представляет собой филиал мусоропровода.

Раздался еще один звонок. Выбора не было, — пришлось открывать. Она была готова «сгореть со стыда». Однако Она твердо помнила правило, что лучшая защита — это нападение, и была готова теперь применить его на практике. Приняв надменно-безразличный вид, Она уверенно открыла дверь.

На пороге стоял молодой человек, в руках он держал те самые «сердечки», от которых Она так стремилась избавиться. Несмотря на снег и грязь на мордочках, они продолжали, как и прежде, улыбаться. Улыбался и сам молодой человек, и ей показалось, что, и его пес тоже смеется над ней. Но Она решила не сдаваться без боя, поэтому продолжала сохранять невозмутимое спокойствие. Но глаза — его глаза, внимательные и улыбающиеся одновременно, но не насмехающиеся. Она не могла отвести от них свой взгляд. Они как будто смотрели не на нее, а пытались заглянуть внутрь ее, туда, куда она давно никого не пускала. От этого ей становилось не по себе, и покоя не давал этот пес, который пристально следил за ней. Почти машинально Она немного придвинулась к двери.
— Не бойтесь, девушка, он вас не тронет, — сказал Он, оборачиваясь к своему псу.
— А мне, собственно, нет никакого дела до вашей собаки, — с явно наигранным равнодушием отчеканила Она.
— Вам, возможно, и нет. Но ведь это не значит, что можно кидать в таких беззащитных существ, чем попало. Вот, например, этими игрушками, пусть даже и мягкими. Да еще и по голове — это совсем, знаете ли, негуманно.
От этих слов Она растерялась. Она была готова дать отпор, но кому? Он и не собирался на нее кричать или что-то доказывать. Наоборот, он разговаривал с ней по-доброму, шутил, и на скандал не было даже намека.
— А я и не кидала ничем, тем более в вашу собаку. — Она не знала, как себя вести и не найдя ничего другого, решила все отрицать.
— Вот как. Значит, в День Святого Валентина сердца падают с неба — на кого Бог пошлет, так получается? А, может, вы просто случайно их выронили из окна и не заметили? — почти смеясь и не скрывая этого, продолжал Он.

От этих слов Она была готова расплакаться. Опять 14 февраля, и Он туда же — о Дне Всех Влюбленных речь завел. Больше всего выбивала из колеи его ирония. Она попыталась снова принять холодный безразличный вид, но удалось ей это значительно хуже. Собрав последние силы, чтобы не разрыдаться, Она решила прервать этот разговор:
— Знаете, что… — начала Она и не смогла закончить фразу.

Непослушные слезы так и просились наружу. Одна слезинка показалась, но Она быстро смахнула ее рукой и попыталась успокоиться. Пес, до этого момента сидящий словно статуя, тут же встал с места, подошел к ней, сел рядом и, словно поняв ее, с каким-то собачьим сочувствием посмотрел ей в глаза и лизнул руку. От такого тепла последние остатки холода и безразличия испарились, и не в силах более сдерживать все, что у нее накопилось за весь день, Она разрыдалась.
— Ну, это совсем не годится. Еще наносить физический вред моему лохматому другу прямым попаданием по голове — я могу понять, — случайность вышла, но наносить ему моральный ущерб своими рыданиями я вам не позволю, — сказал Он, беря ее за руку.
Он завел ее в квартиру, усадил на пуфик. Его верный пес не отходил от нее ни на шаг. Он же уверенно прошел на кухню, налил воды.
— Выпейте, пожалуйста, и успокойтесь. А то я не смогу уйти отсюда, если не буду уверен, что с вами все в порядке. Да и мой Друг вряд ли оставит вас в таком состоянии.
Похоже, что даже собачья верность не может устоять против женских слез, — Он взял у нее из рук стакан, и попытался заглянуть в глаза.

Она немного успокоилась, но слезы все еще текли по щекам. На какой-то миг ей показалось, что она давно знает и этого человека, и этого пса. Почему-то Она представила, как бы это лохматое чудо разместилось в ее маленькой прихожей.
— Мы, наверное, пойдем. Вам уже лучше, а это заберу с собой на память, — и Он показал на игрушки, — пошли, друг. По-моему, зря мы с тобой все это затеяли.
Но пес и не собирался трогаться с места. Он сел рядом с пуфиком и положил свою морду ей на колени.
— Мне не лучше, мне плохо, — тихо проговорила Она, — мне очень плохо. Не уходите, пожалуйста, оба, не уходи…

За окном залаяла собака… Она потянулась, сладко зевнула и приоткрыла глаза. Первое, что Она увидела — букет роз и огромное надувное алое сердце. Она улыбнулась, — наконец-то наступило 14 февраля — День всех влюбленных. Она поспешила встать, надо было успеть достать приготовленные для них подарки. Она бодренько поднялась, быстро умылась и пошла на кухню, готовить завтрак.

Наполнив свою любимую чашку ароматным кофе, Она подошла к окну. Зима сдавала свои позиции, и с каждым днем это чувствовалось все больше и больше. Все было вокруг пронизано радостным ожиданием весны. И от этого талый снег не казался таким уж грязным, а старый двор — таким уж заброшенным. Наоборот, он тоже словно ждал прихода весны и старался поскорее скинуть с себя снежную шубу.

Она смотрела, как во дворе Он играл с ее любимчиком — лохматым Другом. Он как будто почувствовал ее взгляд и посмотрел на окна. Она улыбнулась и помахала ему рукой. В ответ Он нарисовал в воздухе сердце и протянул его ей.

Она снова улыбнулась ему, улыбнулась своим мыслям. Она была счастлива, ведь сегодня был ее день — День Святого Валентина…

Евгения Пономарева